14 лет беременна

«Из школы бежала домой, сбрасывала рюкзак — и становилась мамой». Как 14-летняя девочка забеременела и родила

Сейчас маленькой Ксюше 7 лет, она первоклассница. Бессонные ночи, пеленки-распашонки, график школа — ребенок — школа, слезы мамы и злость папы позади. Как и ранний брак Инны Писаренко. Сейчас девушке 21, она разведена и воспитывает малышку. Инна признается: увидев две полоски на тесте, резко пришлось повзрослеть, чтобы не слышать фразу «какая-то глупая малая». «Малая» выстояла — не без помощи родителей, конечно, — и решила честно рассказать о беременности в 14 лет.

Инна Писаренко забеременела в 9-ом классе.

Перед встречей Инна Писаренко предупреждает по телефону: это не будет одой ранней беременности, она не собирается агитировать девочек рожать в 14−15 лет. Это рассказ о другом. О том, как принять важный шаг между абортом и «конечно, рожать», как рассказать родителям о беременности и почему она почти простила бывшего мужа за фразу «не успел привыкнуть к ребенку», в тот момент, когда помощь молодого папы была так необходима. А потом добавляет: вдруг этот текст попадется на глаза другим девочкам, они прочтут и задумаются, стоит ли становиться мамой, когда тебе всего 15?

Инна — оптимист по жизни, поэтому рассказывает о себе весело, с улыбкой, без обвинений себя и окружающих, что все сложилось так, как сложилось. В ее глазах слезы появляются дважды — от радости, когда речь заходит о маленькой Ксюше.

— В 9-м классе, прямо в сентябре, у меня случилась задержка. Сделала тест, и две полоски. Страх, непонятные ощущения, что дальше? Позвонила отцу ребенка, в ответ: «Я тебе перезвоню, мне очень тяжело». Набрал через полчаса — поговорили, поняли, что тянуть некуда, пора говорить родителям, — вспоминает Инна Писаренко.

На тот момент Инне было 14 лет, ее парню 16. Молодые люди познакомились во «ВКонтакте», Влад — из Жодино, Инна — из Червеня. Встретились в Минске и завязались отношения. По словам девушки, родители были в курсе, что у дочки есть молодой человек, правда не знали, насколько эти отношения зашли далеко.

«Пока одноклассники сдавали экзамены, я рожала»

— Срок беременности был маленький, всего две недели, и в теории я задумывалась над абортом. Но почему-то самый большой страх на тот момент был, если сделаю аборт, могу вообще остаться без детей. Решила рожать, мама бесконечно плакала, папа злился — но в итоге они меня поддержали. Уже когда мы с Владом заговорили о браке, сказали: «Живите, дети, чего уж тут поделаешь», — улыбается Инна.

Инна за время нашего разговора не раз повторяет, что у нее «хорошая и дружная семья», родители ей бесконечно доверяли. Но было одно но.

— Про секс со мной никто не говорил. Родители вкладывали: мужчина должен быть один на всю жизнь, а интимная жизнь — после свадьбы. Я как-то пошла не по той стезе… Конечно, в школу приходил гинеколог, говорил про менструации, что презерватив защищает от венерических заболеваний, — и все. На тот момент мой детский мозг не понимал, что я могу забеременеть. Изменилось ли что-нибудь, если бы со мной говорили о сексе? Не знаю, возможно. Только после моей беременности в школах Червеня стали проводить уроки полового воспитания, — отмечает Инна.

Инна мечтала стать юристом, но после рождения дочки планы поменялись. Сейчас молодая мама работает продавцом.

Первые месяцы беременности не изменили кардинально жизнь Инны и Влада. Девушка продолжала ходить в школу, жить с родителями, а парень учился в колледже в родном Жодино и тоже жил с папой и мамой. Пара встречалась по выходным. Наша героиня уверяет: с учителями никаких проблем не возникло, с проверками домой никто не приходил, на учет не ставил. Единственный момент — на медицинской карточке будущей мамы было написано СОП. Для себя Инна это объясняет тем, что ей было 14, брак не был зарегистрирован.

— Нас вызвала милиция, опросила и отпустила. Может, потому что мы собирались жениться, были такими счастливыми! В общем, никакой уголовной ответственности для Влада не было. Расписались мы в апреле, а когда одноклассники сдавали экзамены, я рожала, — продолжает рассказывать Инна.

«После школы возвращалась домой, сбрасывала рюкзак — и становилась мамой»

— Никогда не думала, что ребенок — это крест, не задавала вопроса, куда катится моя жизнь. Даже с малышом на руках можно закончить школу, получить профессию, был рядом муж, родители. Появилось чувство максимальной ответственности, и было стыдно, что кто-то мог сказать: «Какая-то глупая малая. Все делает не так». Поэтому взяла на себя роль взрослой женщины. Читала материалы в интернете, что-то подсказывала мама. В роддоме врач даже говорил другим мамам: «Смотрите, как малая делает, вы тоже сможете», — смеется Инна.

Маленькая Ксюша появилась на свет в мае 2013 года, и, по словам молодой мамы, они зажили, как обычная семья. На тот момент муж перебрался в Червень, устроился на работу, а мама Инны, которая стала бабушкой в 38 лет, была опекуном малышки до совершеннолетия зятя. Через три месяца после родов Инна решила вернуться в 10-й класс. В декретный отпуск ушла ее мама.

— Я просыпалась, смотрела, как мелкая , и шла на уроки. А уже после школы возвращалась домой, сбрасывала рюкзак — и становилась мамой. Меняла памперс, кормила дочку, играла с ней. Когда Ксюша засыпала, делала уроки.

Инна признается: когда заработала первые деньги в 18 лет, очень собой гордилась

Если про дочку молодая мама рассказывает с радостью, то о семейной жизни воспоминания не такие радостные.

В 17 Инна развелась. Она считает, что у мужа так и не проснулся отцовский инстинкт. Она запомнила слова, которые Влад не раз бросал в ссоре: «Не успел привыкнуть к ребенку». Даже сейчас Инна на него обижается за редкие встречи с дочкой. Но в то же время понимает: мужу было 16, он хотел проводить время с друзьями и не отдавал отчета тому, что стал главой семьи.

— Было обидно, я плакала ночами, а он гулял. Отношения стали тяжелыми, — добавляет Инна.

Еще до беременности школьница мечтала выучиться в университете на юриста, но после появления дочки планы пришлось менять. Как молодую маму ее освободили от сдачи экзаменов в 9-м и 11-м классе и аттестовали по четвертным оценкам. И дальше нужно было решать, что делать.

Инна выбрала курсы парикмахера в Минске.

— Было очень тяжело быть мамой выходного дня: так скучала по дочке, так грустно было засыпать и не чувствовать ее маленькой ручки у себя в ладошке. Переживала, что Ксюша начнет бабушку называть мамой. Через 9 месяцев учеба закончилась, и я устроилась в Минске парикмахером. Такая гордость была, что могу финансово обеспечить себя и частично дочь! Высшее образование пришлось отложить, нужно было кормить ребенка. На мужа надеяться не могла, перед родителями было стыдно, что содержат мою дочку.

«Мне 21, еще год-два — и буду никому не нужна, стану старой»

Несколько лет Инна каждый день ездила на работу из Червеня в Минск, а год назад решила найти что-то в родном городе. Дочка пошла в первый класс, и маме хотелось быть рядом, помогать с уроками. Сейчас Инна Писаренко работает продавцом и не теряет надежды, что сможет создать еще одну семью. Уже навсегда.

— Трудно найти молодого человека, который захочет взять девушку с ребенком. Друзья говорят, у меня высокие запросы. Да ну! Просто хочется адекватности и хорошего отношения к ребенку. Мне советуют не рассказывать про дочку сразу, но почему? Это же правильно: на первом свидании сообщить молодому человеку, что у меня есть ребенок. Так честно. Задумываюсь: а мне ведь 21 — еще год-два и буду никому не нужна, стану старой, — искренне говорит Инна.

Инна верит, что может создать еще одну семью

Спустя годы молодая мама, анализируя не раз свою ситуацию и раннее материнство, понимает: ее здорово поддержали родители, поэтому она чаще смеется, вспоминая ранний брак, чем плачет.

— Если вернуть время назад, я бы ничего не меняла: слишком люблю своего ребенка, она такая классная! Всем постоянно рассказываю о дочке. Круто, когда ты молодой, полон энергии, хочешь возвращаться домой, быть быстрее, выше, сильнее. Но есть и отрицательные стороны раннего материнства. Ты все воспринимаешь как ребенок, морально тяжело, хочется идти гулять с мальчиками, а ты уже мама и сидишь дома. Но самое главное — нет образования, — перечисляет девушка. — Если честно, при всем моем позитиве, мне бы не хотелось, чтобы Ксюша повторила мою судьбу. Пусть сперва получит хорошее образование, а там посмотрим. Конечно, буду говорить с ней о половом воспитании. У моих родителей было одно упущение — они очень мне доверяли: «Ты же девочка умная, все хорошо?». Конечно, хорошо! Могла сказать, что иду к подружке, а на самом деле — к Владу. Наверное, в тот момент надо было закрыть меня дома и заставить читать книги. И хоть считаю себя классной мамой, не каждая девочка в 15 лет сможет испытать материнский инстинкт. Лучше над этим задуматься.

Я беременна — мне 14 лет!

Когда ты беремена в 14, это совсем другое, чем если тебе хотя бы 20. Организм 14-летней девочки — это организм подростка. Девочка, беременная в 14 лет, может еще не знать, что она способна (теоретически) выносить ребенка, но (!) ее организм еще не готов к этому. В подростковый период еще только формируется юный организм, происходит созревание, а тут такой стресс для организма! Вероятно ты это и сама понимаешь, сидишь и думаешь: я беременная в 14 лет! Что же делать? Как себя вести? Какое решение будет правильным? К кому обратиться за помощью?..

Я беременна, мне 14: что делать

Случай не из простых, честно сказать. Итак, перед тобой встала проблема: Я беременна мне 14 лет. Какие должны быть первые действия?

• В первую очередь, надо быть действительно уверенной в беременности, а не делать выводы по каким-то твоим выдумкам. Глупо идти со слезами к НЕМУ или к маме, говоря, что ты беременна, так как тебе «так кажется». Купи тест на беременность (в любой аптеке) и правильно его сделай (смотри инструкцию). Но и это будет не 100% результат.
• Дальше на твое усмотрение. Ты можешь сначала пойти к родителям (кто ближе и кто лучше поймет, мама, папа — решать тоже тебе) и рассказать им. Кстати, не исключено, что сначала они будут ругаться, кричать, возможно даже плакать. Но в конце концов они успокоятся. Не тяни, сразу говори, типа: «да, понимаю, мне 14 лет… я беременна кажется… хотела с тобой сходить к врачу, чтобы узнать точно».
• Так вот это и есть еще один обязательный шаг — обращаешься в женскую консультацию, чтобы пройти УЗИ и установить наличие беременности наверняка. И да, помнишь, на твое усмотрение, ты можешь сначала сходить к врачу, а потом уже к родителям, чтобы сообщить о беременности, если она подтверждается (может и не придется шокировать маму/папу вовсе). Еще несколько слов о врачах. Посетить гинеколога при беременности просто необходимо, 14 тебе или 30 — не важно. Обязательно необходимо встать на учет. Выслушай все рекомендации, пройди нужные процедуры, сдай все необходимые анализы. Ну это уже скажет врач.
• Если твой молодой человек достаточно взрослый и самостоятельный и способен здраво рассуждать, следует обсудить ситуацию и с ним, и, при принятии окончательного решения, обязательно учесть его мнение.
• К сожалению, даже если ты не хочешь ввязывать в сложившуюся ситуацию родителей, сделать это придётся. Потому что решив сохранить ребенка – без их помощи ты не обойдешься, да и скрыть беременность практически невозможно по известным причинам. А в случае, если ты решишь сделать аборт, в любом лечебном заведении (и в частной и в муниципальной поликлинике) тебе его не смогут сделать без согласия родителей. Так как возраст информированного согласия, по законам нашей страны наступает с 15 лет; и именно с этого возраста тебе уже не требуется согласия родителей для проведения операции.
• Если ты боишься или не знаешь как подойти к родителям с известием о своей беременности, или даже с родителями вы не можете прийти к решению, то возможно стоит обратиться к специалистам: к психологу или в подростковую службу доверия. Это для тебя беременность случилась вдруг и неожиданно, а специалисты очень часто сталкиваются с проблемой, и у них уже есть опыт разрешения подобных вопросов. Не пытайся придумать, как все сказать, простой фразы типа «я беременна, мне 14 лет» будет вполне достаточно для начала. Дальше — ваша совместная со специалистом работа.

Беременна в 14 лет: оставить ли ребенка

Стоит ли делать аборт в 14 лет? Это очень субъективный и неоднозначный вопрос.

Решение в любом случае принимать тебе. Оно зависит от моральных устоев, финансового положения, возможно от религии.

Но если ты всё-таки решаешься на аборт, следует помнить, что аборт – это операция, то есть постороннее вмешательство в организм. И нередко эта операция влечет за собой отрицательные последствия. Аборт может привести к различным «женским заболеваниям», болям, инфекционному заболеванию матки, и в самом неблагоприятном случае к бесплодию.

Именно поэтому следует подойти к этому вопросу со всей серьезностью и не принимать это решение на эмоциях.

Быть ребенком, внутри которого растет другой ребенок — это непростое испытание для девушки. Подростковая беременность намного реальней, чем кажется. В 2010 году 9% матерей в России были несовершеннолетними, а самый ранний возраст для материнства, зарегистрированный в нашей стране на 2016 год — 13 лет. Причины раннего материнства всегда разные: сложная семейная ситуация, отсутствие элементарного сексуального воспитания, а так же, преждевременное половое созревание. Мне стало интересно, что значит быть юной матерью, и как девушки справляются с таким опытом.

Марина, 19 лет, Москва

Мне было всего 14 лет, когда я узнала, что беременна. Как сейчас помню: было холодное январское утро, я проспала первый урок, потому что мне было плохо. Поднявшись с кровати, я осознала, что уже 8:30 утра, а я не могу найти силы, чтобы просто встать с постели. Комната вокруг была темной, зимнее солнце еще не успело осветить улицы, из окна в комнату проникал холодный воздух — депрессивная атмосфера.

Еще никогда мне не было так паршиво по утрам. Обычно мама будила меня, готовила завтрак, отец спрашивал, какие сегодня будут уроки и готова ли я к ним, а после я одевалась, встречала своего парня у подъезда, и вместе мы шли в школу по дороге, которую я знала вплоть до последней кочки.

Этим утром всё было по-другому. Казалось, дома никого не было, а на телефоне маячил пропущенный от Никиты — моего молодого человека.

Наверное, он ушел в школу без меня.

Кое-как я добрела до ванны, где начала умываться и приводить себя в порядок. Когда я увидела в зеркале свое лицо, мне стало дурно. Я была бледной и усталой, а на лбу не исчезала испарина. Дальше всё как в тумане: комната закружилась, в глазах появились темные точки, а мое ослабленное тело поползло вниз, пока не коснулось холодного кафельного пола. Обморок.

Очнулась я от того, что мама трясла меня за плечи и пыталась поднять с пола, она звала меня по имени, и ее голос был очень напряженным и испуганным. После того, как ноздри обжег едкий запах нашатыря, меня стошнило. В школу, я конечно же, не пошла. Мама уложила меня в постель, принесла чай и завтрак, чтобы я вернула себе силы, но есть мне не хотелось. Во рту все еще был горький привкус рвоты, а конечности ослабли так, что поднять чашку с горячим напитком казалось невыполнимой задачей. Я подумала, что заболела, но совершенно не обрадовалась тому, что удастся пропустить школу. Мое состояние пугало меня, но в итоге я просто уснула.

Где-то к трем часам дня к нам в гости пришел Никита. Он не знал, почему я не пришла в школу, а на его звонки я не отвечала, поэтому он решил узнать, всё ли со мной в порядке, у моей мамы. Мои родители хорошо относятся к нему, поэтому мама, конечно же, позвала Никиту на чай.
Я проснулась, когда он зашел в комнату с шоколадкой и кружкой.

Мы общались, он рассказывал, что было в школе, спрашивал, что случилось со мной, на что я ответила, что, кажется, отравилась. Он пожалел меня, пожелал скорейшего выздоровления, поцеловал и ушел.
К вечеру я пришла в себя и была даже готова вернуться в школу на следующий день, к облегчению родителей. Но следующим утром мне снова было плохо и я опять провела час в ванной, где меня тошнило, кружилась голова, вот только на этот раз нашатырь был уже не нужен. Мама просто вызвала скорую.

Врач померил мне температуру, послушал стетоскопом, расспросил о жалобах, выписал какое-то лекарство и настоятельно посоветовал обратиться в поликлинику, чтобы сделать УЗИ, так как, по его словам, у меня было пищевое отравление и подозрения на гастрит.
Участковый врач в моей поликлинике была женщиной очень мудрой — она сразу исключила гастрит, как только услышала о симптомах. Меня отправили на УЗИ, и врач сказал фразу, которую ни я, ни моя мама не забудем никогда:

«Ваша дочь беременна».

Я увидела, как на лице моей мамы растет недоумение и страх.

«Это, должно быть, какая-то ошибка, ей всего 14 лет…», — единственное, что она смогла произнести.

Вернувшись домой, мы с мамой долго говорили обо всем, что произошло. Я рассказала ей о том, что не так давно у нас с Никитой был первый секс, и что беременность не может быть ошибкой. Я плакала, потому что мне было страшно, стыдно и больно. Мама не злилась, но всем видом давала понять, что ее сердце разбилось в тот момент, как я произнесла слово «секс». Я призналась ей, что раньше никогда не делала этого и что Никита был первым и единственным парнем, но вот о контрацептивах мы не подумали.

Никите было 16, он, как и я, был глупым подростком, который не мог обеспечить девушке никакой безопасности и подойти к вопросу полового акта грамотно. Мы совершенно не думали, что могут возникнуть трудности, мы выпили пива и веселились, пока его родители были в отъезде.

Мама пообещала, что первое время она ничего не скажет отцу, пока не решит, что делать дальше и как его лучше всего подготовить к такой новости. Папа — человек военный, со строгим характером и консервативными взглядами. Нельзя было рассказывать ему такие новости, обливаться слезами и просить не сердиться. Он достал бы Никиту из под земли, и между нашими семьями возник бы конфликт.

Той ночью я слышала, как мама звонила бабушке и приглашала ее приехать к нам на выходные, а затем она еще некоторое время провела в ванной и тихо плакала, пытаясь скрыть слезы под шумом, струящейся воды. Я же не могла уснуть. Решив, что говорить Никите я ничего не хочу, я перестала отвечать на его сообщения и звонки, а если и отвечала, что очень односложно. Мне было страшно, что он бросит меня, если узнает о ребенке, поэтому расстаться на менее драматичной ноте казалось правильным.

На следующее утро мне было не так плохо, как до этого, и я обрадовалась, что смогла взять себя в руки, иначе папа бы заподозрил неладное. Мы с мамой снова сели за стол, чтобы обсудить, что делать дальше.

«Об аборте не может идти и речи, ты слишком молода для такой операции, да и отец ни за что не согласится брать грех на душу и оплачивать его», — так говорила мама, обрекая меня на очередные слезы. Мне было страшно, что ничего нельзя изменить, повернуть время назад и проснуться утром без такого «груза».

«Ты будешь рожать, а мы с папой и бабушкой возьмем ребенка на воспитание», — мамины слова были четкими и продуманными, но она всё же попыталась нежно улыбнуться мне, чтобы рассеять свой строгий тон.

Мне страшно, мама. Не переживай, мы с папой найдем тебе хорошую клинику, где тебя будут наблюдать, всё будет правильно.

«До того, как появится ребенок, ты будешь учиться на дому, а после просто вернешься в школу, и мы будем помогать», — мамин голос наконец-то стал спокойным и лаконичным. Тогда ее идея казалась мне нелепой: «Как так, я не буду ходить в школу, гулять, я же сойду с ума, сидя дома!».
Сегодня я пришла к осознанию, что то, что со мной случилось, было намного серьезней детских забот. Я была ребенком с ребенком внутри, маленькой мамой, которая ничего не знала ни о беременности, ни о воспитании детей, не говоря уже о родах…
Вечером приехала бабушка, а когда вернулся отец, мама созвала всех на «семейный совет».

Поначалу меня на нем не было, лишь из своей комнаты я слышала, как гнев отца раскатывается по квартире, а мама пытается усмирить его, приводя свои продуманные доводы, описывая составленный ей план. Бабушка была на ее стороне.

Когда меня пригласили на кухню, отец уже наливал себе стопку водки. Мне было страшно, а на глазах застыли слезы. Я села рядом и еще раз рассказала свою историю, на этот раз предоставляя ее на суд отца и бабушки.

Помню, словно это было вчера, как тряслись мои колени, дрожал голос и по щекам катились безмолвные слезы. Я запиналась, прикусывала язык, пытаясь исповедаться перед родителями. Мне сложно было поверить, что я вообще решилась рассказать им правду, но сегодня я понимаю, что родители — это первые и единственные люди, к которым должна обратиться девочка, оказавшаяся в моей ситуации. Раз они возьмут всю ответственность на себя, я обязана быть честной.

В конце вечера папа ушел спать, потому что водка дала о себе знать. Мама и бабушка успокоили меня, сказали, что завтра всё станет понятней, лучше, а сейчас нужно отдыхать.

«А как быть с Никитой?» — спросила я подавленным голосом.

«Я поговорю с его родителями. Он еще ребенок, как и ты. Вам сложно будет встречаться», — в голосе мамы звучала такая эмпатия, что мне было трудно поверить в ее слова. Она действительно переживает за меня и мои отношения с парнями, хотя я проявила себя как плохой ребенок.

Вопрос с Никитой был решен очень быстро. Я поговорила с ним, рассказав, что беременна, а моя мама сообщила новость его родителям. Никита воспринял сказанное, как и ожидалось, с испугом и изумлением. Разумеется, наши отношения сошли на нет, он буквально исчез из моей жизни, оставив о себе вечное напоминание о наших отношениях, которое с каждой неделей становилось всё больше и реальнее.
Родители Никиты предложили нам денег на содержание ребенка, но мама отказалась от этой помощи, сказав, что мы обо всем позаботимся сами, а им стоит позаботиться о своем ребенке. Никто никого не винил, никто не скандалил, не было драм и истерик. Мама просто расставила все точки на i, так как я не была способна сделать это самостоятельно.

Итак, здесь начинается история о том, как я выносила, родила и продолжила свою жизнь уже с ребенком на руках.

Мама повела меня в частную клинику, где мы заключили договор на ведение беременности. Мне сделали новое УЗИ, на котором я впервые увидела, что происходит внутри меня. Платная клиника предлагала разные виды УЗИ, которые помогали бы отслеживать изменение плода, контролировать мое состояние и вести полный учет процесса беременности. Поначалу все эти сложные процедуры пугали меня, но мама всегда была рядом, держала меня за руку и всегда сама общалась с врачом, чтобы я не чувствовала себя так, словно этого не должно было произойти со мной — 14-летней девочкой.

Я была на 4-й неделе беременности, когда мне впервые показали экран, на котором виднелся небольшой бугорок — мой будущий ребенок. Помню, что я плакала во время приема и после, когда мы ехали домой в такси. Мне было страшно и непривычно осознавать, что внутри меня что-то есть и скоро оно станет больше.

Отец тратил много денег на продукты, фрукты, витамины, для того, чтобы я чувствовала себя комфортно во время беременности. Мой аппетит менялся очень быстро. Я больше не могла есть то, что любила, к чему привыкла дома. Сегодня мне могло хотеться съесть мяса, а на следующий день я не могла терпеть даже его запах. Мое тело также начало меняться, и отец выделял деньги еще и на то, чтобы я купила себе новую одежду.

Признаться, это было очень приятной стадией беременности. Мы с мамой ходили в магазин, и я примеряла мягкие вязаные платья, которые бы увеличивались вместе с животом. Во время шопинга я чувствовала себя лучше, мне удавалось забыться, сблизиться с мамой еще больше. Во время одного из наших походов она рассказала мне, как о ней заботился мой отец, когда она была беременна мной.

Мамины рассказы также очень помогали мне, когда со мной происходило что-то, чего я не понимала, что пугало меня и доводило до слез. Я никогда не была плаксивой девочкой, не расстраивалась, даже если получала двойки, но во время беременности я плакала почти постоянно.

Тем временем зима подходила к концу, снег на улицах таял, начинали петь птицы и солнце теперь светило ярче. Каждый день, кроме субботы и воскресенья, а также тех дней, когда мне нездоровилось, ко мне приходили репетиторы, и мы занимались всем тем, чем я не могла заниматься в школе. Я изучала всё по школьной программе: алгебру, русский язык, английский язык, литературу, физику, химию и географию. Заниматься приходилось в ускоренном режиме, так как мама переживала, что на последних месяцах беременности и после родов мне будет не до учебы.

Мне нравилась индивидуальная программа, ведь я получала много знаний и никто не смотрел на меня косо. Папа позаботился о том, чтобы со мной работали хорошие преподаватели из вузов, а я, в свою очередь, очень старалась и прилежно выполняла задания в благодарность за его поддержку. К концу беременности я была готова сдавать экзамены и была уверена в своих силах.

Тяжело было жить в изоляции от друзей. Моими единственными собеседниками были члены моей семьи, а также подруги, с которыми я общалась в интернете. Я не могла рассказать им, что со мной происходит, ведь тогда об этом узнала бы вся школа. Не то, чтобы я не доверяла друзьям, но беременность в 14 лет — самый лучший слух, который можно было бы пустить, и для этого достаточно было лишь поговорить об этом с кем-то еще. Я и так переживала, что Никита мог кому-нибудь рассказать.
Так что мои будни были весьма унылыми. Днем я училась, а вечером читала книги о беременности, которые приносила мама. Иногда мы с родителями ходили в кино или устраивали семейный ужин, где меня угощали разными деликатесами. Но никто не приходил ко мне в мой материнский эскапизм.

Где-то на 13-й неделе беременности у меня наконец закончился токсикоз, и я смогла вернуться к нормальной жизни, без слабости, обмороков и тошноты.

Мое тело начало расти очень быстро: увеличилась грудь, располнели бедра, постоянно болела поясница и ныли суставы ног.
Я всегда была очень хрупкой девушкой: при росте 159 сантиметров я весила всего 45 килограмм. Теперь же я весила все 60, и одежду приходилось менять чуть ли не каждый месяц.
Мама также водила меня на специальный массаж и гимнастику для беременных, что было немного странно для меня, но хорошо помогало справляться с усталостью. А еще я ходила к психологу.
Беременность в раннем возрасте — это не только вопрос морали, этики, но еще и психологического здоровья. Несмотря на то, что мама очень сильно помогала мне преодолевать страхи, истерики и новые открытия, психотерапия была нужна для другого — принять тот факт, что я будущая мать, а моя жизнь больше никогда не будет прежней. Также специалист прорабатывал со мной вопросы, о которых я не могла даже думать в свои 14.

Например, страх смерти во время родов, осознание, что из моего тела выйдет другое тело и будет много крови и других неприятных вещей. Когда мне задавали вопросы о физиологических последствиях, я даже не сразу понимала, о чем идет речь, мои глаза округлялись от удивления, когда я узнавала, что вообще происходит с женским телом во время родов.

Иными словами, мне пришлось повзрослеть очень быстро. К концу беременности новые термины стали для меня обычным делом, я могла бы рассказать любой девочке, что будет, если она попадет в подобную ситуацию.

Когда наступил май, я была уже на 5-м месяце беременности. На улице была чудесная погода, цвели цветы, и из окна моей комнаты каждое утро доносился одурманивающий запах. Мне так хотелось гулять, заниматься чем-то активным, поэтому родители повезли меня на природу. Мы жарили шашлыки, нежились на солнце, я болтала ногами в речке. Хотелось купаться, но я боялась, что ребенку может быть холодно в речной воде. Мама сплела мне венок из полевых цветов, и мы так здорово провели время всей семьей. За эти 5 месяцев мои родители стали мне лучшими друзьями, а ведь раньше мы не могли похвастаться такой близостью.

5й месяц беременности были для меня лучшим временем в подготовке к материнству. У меня уже появился живот, который можно было увидеть, потрогать, а внутри то и дело давала о себе знать новая жизнь.
УЗИ показало, что у меня будет мальчик, и мы с мамой стали думать о том, как его назвать.

Мне объяснили, что ребенок — часть меня и что с ним можно общаться, его нужно чувствовать и принять. Я гладила свой живот, прислушивалась к тому, как бьется мое сердце, пыталась различить сердечный ритм внутри себя. Иногда я даже говорила с ним, просила его не делать мне больно, когда придет время.
Мама посоветовала мне включать ему красивую музыку и читать книжки уже сейчас, ведь дети всё слышат даже на стадии плода. Я уже видела свое будущее с ним на руках. Страх и волнение не покидали меня ни на день, но я научилась воспринимать их по-новому, и в итоге полюбила своего будущего сына.

Лето пришло очень рано, жара началась еще в мае, а в июне я уже сходила с ума от духоты и сухости. В своих новых платьях я чувствовала себя настоящей принцессой, но мне было грустно, что мои одноклассники сейчас сдают экзамены и скоро будут отмечать выпускной после 9-го класса, а я пропущу этот праздник жизни, не надену красивый наряд, не пойду в парикмахерскую, чтобы сделать модную прическу, и не буду пробовать свой первый алкоголь на вечеринке в честь окончания школы.
Пить я не смогу еще очень долго!
Тем временем близился мой день рождения, и родители готовили мне ценные подарки, среди которых были вещи, недоступные для меня прежде.

Мне подарили книги, новую одежду и даже первый в моей жизни iPhone. Бабушка купила одежду для будущего ребенка, а дальние родственники передали множество полезных вещей, которые я смогу использовать, когда мой сын уже родится. Мама приготовила вкусный ужин, на который захотел прийти даже Никита…

Оказалось, что всё это время он очень сильно переживал, что бросил меня, ему было стыдно, что он испугался ответственности, а ведь у него ко мне были чувства.

На семейном ужине Никита говорил с моими родителями, извинялся перед ними, просил у них и у меня разрешения быть рядом, быть отцом ребенка.

Никита рассказал, что он нашел работу, что собирается бросить школу и пойти в колледж. Его родители также готовы помогать финансово.
Мама смотрела на меня и, кажется, читала мои мысли. Мне хотелось снова общаться с Никитой, хотелось рассказать ему обо всем, что я пережила, и, конечно же, разделить с ним будущие обязанности родителей.

Страх, что мы еще не готовы, был для меня недоступен, ведь я же справилась с тем, что ношу под сердцем ребенка, смогла побороть свои чувства и слезы, которые лились ручьем. Что помешает ему стать частью нашей семьи?

Мама разрешила нам общаться, но речи о том, что мы будем жить вместе и заботиться о ребенке сами, не было. Остаток лета Никита провел со мной и учился взрослеть так же быстро, как и я.
К концу лета я стала понимать, что мой срок близок. Еще немного, и на свет появится мой сын — Вова, в честь отца.
Меня положили на сохранение за месяц до официальных родов, так как я молодая мама, а с ними всегда много нюансов, да и к родам подходят по-другому. Меня наблюдали врачи в течение двух недель, а психолог вообще был рядом до самого конца.
Воды отошли раньше времени, и меня очень скоро перевели в родовую. Врач, которая принимала моего ребенка, была очень заботливой и нежной. Она объясняла каждое свое действие, говорила, что будет в определенный момент времени, а психолог держала меня за руку и шептала на ухо разные фразы, которые мы прорабатывали в течение беременности.

Эта женщина вообще стала мне второй матерью. Людмила Павловна — замечательный специалист, мастер своего дела и друг семьи.

Как прошли роды, я практически не помню, хотя многие женщины говорят, что это тот опыт, который они никогда не смогли бы забыть. Помню, что мне было жутко больно, что я кричала, плакала, напрягалась изо всех сил. Ощущение, что все мои кости раздвигаются, а кожа словно рвется изнутри, было очень ярким.
Я видела свою собственную кровь, чувствовала странные запахи, а вокруг меня было столько людей, столько разных голосов, что в какой-то момент я перестала различать, кто есть кто и что они делают со мной.

Всё закончилось, когда я услышала плач ребенка. Моего ребенка. Моего сына!

Как только врачи вынули его из меня и унесли, всё мое тело буквально обмякло, словно я была натянута как гитарная струна, а потом в долю секунды лопнула и обвисла на грифе.

Я помню последние несколько минут перед тем, как я отключилась: шок, страх, облегчение и глубокое разочарование. Я так привыкла к тому, что внутри меня жил человек, что после того, как он родился, меня поразило опустошение и одиночество.
Когда Вову принесли мне в первый раз, я снова плакала. Он выглядел странно: темный, сморщенный, живой…

Людмила Павловна объясняла мне, что может произойти, когда я увижу его, но я была удивлена. Я снова чувствовала своего ребенка, как бьется его сердце. Я могла вдохнуть его запах и прикоснуться к его коже. Это было незабываемо. В тот момент я поняла, что я безумно люблю этого маленького человека, люблю его так, словно мне не 14, а все 50 лет.

Всё случилось так, как спланировала мама. За Вовой ухаживали она и бабушка, а я вернулась в школу, снова надела свои старые вещи. Я проводила много времени дома с Никитой, мне хотелось почаще общаться со своим сыном, учиться всему тому, что умеют делать мои родители, и стать настоящим родителем.

Я закончила школу и поступила в университет. Никита пошел в колледж на заочное отделение и начал работать в фирме своего отца. Благодаря помощи родителей Вова ни в чем не нуждался, а я могла отдыхать, пока с ним нянчились мама и бабушка.

Сегодня я уже учусь на заочном отделении и работаю, а Вове уже 4 года, он ходит в садик. Бабушки заботятся о нем гораздо реже, потому что теперь я справляюсь со своей ролью не хуже, чем они. А с Никитой мы собираемся пожениться через год, ведь мы всё еще вместе и скоро станем настоящей семьей.

Ранняя беременность — это шок для матери-подростка, но если рядом есть близкие люди, всё это можно пережить. Всем тем девочкам, которые оказались в моей ситуации, я советую быть честной с родителями, ведь они — единственные люди, которые могут помочь.

Для взрослой женщины беременность — это важный шаг, а для ребенка это может стать точкой невозврата в нормальную, благополучную жизнь.

Я не жалею, что мама настояла на родах, не жалею, что я пропустила свою юность, потому что должна была заботиться о Вове. Вы не можете знать, когда Бог пошлет вам такой дар, но это, бесспорно, подарок судьбы, и его нужно принять и полюбить.

Добавить в избранное Поделиться

Беременна в 14: чем опасны ранние роды

Угроза есть и для молодой матери, и для малыша

В начале осени многих россиян шокировала новость о том, что в прошлом году пять семнадцатилетних девушек в нашей стране стали мамами в пятый раз. Между тем, столь ранняя беременность давно перестала быть редкостью. Несовершеннолетние роженицы есть и в Приамурье. В каком возрасте они становятся мамами, и чем это опасно для их здоровья и психики, узнавал портал 2×2.su.

Риск осложнений

— В 2018 году возраст юных рожениц в Амурской области варьировался от 14 до 16 лет, — рассказала главный специалист региона по родовспоможению Элеонора Зарицкая. – Каждая из юных мамочек родоразрешилась одним ребёнком. Они не отказались от своих детей и выписались из роддомов вместе с ними.

Между тем, рекомендациями акушеров-гинекологов беременность и роды у женщин до 18 лет признаны относящимися к группе высокого риска осложнений. Чаще всего в таких случаях диагностируют гипоксию и преэклампсию плода. В случае гипоксии возникают нарушения из-за недостатка кислорода, в случае преэклампсии — артериальная гипертензия, потеря белка вместе с мочой. Впрочем, заранее настраивать себя на худшее не стоит: по словам Элеоноры Николаевны, частота осложнений в случае с ранними родами не превышает общепопуляционные показатели.

— Тем не менее, наименьшая частота осложнений беременности и родов отмечается при достижении физиологической зрелости — то есть, в возрасте от 18 лет и старше, — подытожила Элеонора Зарицкая.

И это самый подходящий возраст для беременности и родов. А чтобы дети достигли совершеннолетия без нежелательных беременностей, с началом половой жизни врачи дают подросткам рекомендации по контрацепции. Кроме того, акушеры-гинекологи и урологи регулярно проводят профилактические осмотры всех несовершеннолетних девушек и юношей.

Удар по психике

Однако не стоит думать, что ранняя беременность грозит только физиологическими проблемами. По мнению психолога Юлианы Канунниковой, подобные обстоятельства негативно влияют и на психическое состояние юных девушек, потому что у каждого возраста свои задачи:

— Собственно идентичность формируется у подростков в 16-18 лет. Ребёнок перестаёт быть ребёнком и становится зрелой личностью, «дозревает» ответственность — за себя, а дальше и за другого человека. Ранняя беременность тормозит развитие этих аспектов. Не говоря уже о том, что подросток не готов нести ответственность за собственную жизнь, не то, что за жизнь ребёнка.

В то же время, новорождённому нужен большой, сильный и ответственный родитель, рассказала Юлиана Канунникова. И если такого взрослого рядом нет, возникает риск раннего психологического травмирования новорождённого

малыша. Помочь в таком случае могут бабушки и дедушки.

— Если беременность всё же наступила — ранний аборт, как правило, несёт больше опасности и для физического, и для психического здоровья девочки. И здесь очень важно, чтобы рядом был взрослый человек, который будет способен поддержать девочку и помочь ей психологически вырасти, несмотря на беременность. То есть, на взрослого ляжет двойня ответственность и забота — и о новорождённом, и о юной маме, чтобы, когда последняя дозреет до материнства, у неё не было дополнительной травмы, связанной с её несостоятельностью как матери, — объяснила психолог.

При этом корни ранней беременности могут лежать в сложных отношениях между девушкой-подростком и её родителями:

— Если возникает ранняя беременность, можно предположить, что отношения между девочкой и мамой не были ни близкими, ни доверительными, ни безопасными, — высказала своё мнение Юлиана Канунникова. — Подросток не нуждается в сексе, особенно девочка-подросток. Она нуждается в принятии, любви, нежности и поддержке. Как правило, девочка соглашается на половой контакт в обмен на заверения в любви со стороны мальчика, а это значит, что ей недоставало любви и тепла от родителей. В такой ситуации именно маме стоит задуматься об их отношениях с дочерью. Но в реальности, к сожалению, мать обычно винит дочь, а это близости и контакту не способствует. Сближение возможно, если она пересмотрит отношения с дочерью, возьмёт на себя ответственность за её раннюю беременность и большую часть забот о новорождённом, и при этом будет поддерживать дочь. За детско-родительские отношения всегда отвечает родитель и только родитель.

Как быть девочке-подростку

На днях многих потрясла новость: в 2018 году в России пятеро 17-летних девушек, родили по пятому ребёнку (и нет, это были не близнецы). Это значит, что первого ребёнка они родили лет в 12. И детский омбудсмен не бьёт тревогу — этот возраст намного меньше возраста согласия, беременность и роды в таком возрасте крайне опасны для беременного ребёнка (не поворачивается язык назвать девочку матерью). Никто, кроме феминисток не говорит о том, что здесь речь об изнасилованных детях, а не о «демографии».

Подростки, рано начавшие сексуальную жизнь, оказываются в зоне риска по нежелательной беременности, если их секс не ограничивается взаимным петтингом. К сожалению, современным подросткам практически неоткуда узнавать о сексе, кроме как от сверстников или из порно. Ни то, ни другое не назовёшь оптимальным, потому что сверстники в большой вероятностью сами узнали о сексе из порно, а порно крайне далеко от жизни: оно ориентировано главным образом на мужчин, женщина в нём рассматривается как объект и её желания не учитываются, транслируется огромное количество агрессии. В популярном сериале про подростков «Эйфория» есть момент, где двое подростков впервые занимаются сексом, и парень грубо разворачивает девушку и хватает её за шею, у той на глазах выступают слёзы, а на лице глубокое изумление. Парень, по всей вероятности почерпнувший эту поведенческую модель из порно-роликов, тоже крайне удивлён: «Я не хотел тебя обидеть, я думал, что девушкам это нравится». И если приближенные к реальной жизни сексуальные практики в порно иногда ещё можно встретить, то момент, когда мужчина надевает презерватив — почти никогда. Родители не все читают секс-просветительницу , которая пишет, что подросток должен быть с ног до головы обложен презервативами, а у самих подростков часто ни денег таких нет, ни понимания, зачем это нужно, ведь «я просто выну в самый последний момент» (именно так большинство беременностей и случается).

Итак, это случилось. Девочка условных 15 лет беременна. Как ей быть?

Согласно закону, с 15 лет девушки имеют право не ставить родителей в известность о том, что происходит на приёме у гинеколога. Она может сделать аборт и сохранить это в тайне от родителей, если сказать им правду считает небезопасным. Если же аборт для неё табу по тем или иным причинам, тогда сказать родителям придётся. Вряд ли в этом возрасте юные родители, по сути дела сами ещё являющиеся детьми, смогут самостоятельно прокормить новую семью, а приюты для мам с детьми есть далеко не в каждом городе, к тому же срок пребывания в таких приютах обычно ограничен несколькими месяцами.

В 15 лет матка и органы малого таза всё ещё растут, они не вполне готовы к беременности и родам, поэтому подростковая беременность несет в себе ненулевые риски осложнений и даже летального исхода. К тому же, ситуация, когда ребёнок рожает ребёнка — всегда ставит под угрозу образование и жизненные перспективы юной матери (а зачастую и отца тоже, так как если родственники не взвалили эту ношу на себя, подростку приходится вместо учёбы выходить на работу).

не подтверждают взаимосвязи между медицинским абортом в первом триместре и наступлением/исходом последующих беременностей. То есть, если беременность прерывается врачом в легальной клинике до 12 недель, это не влияет на репродуктивную функцию, поэтому такие аборты считаются безопасными.

Расхожее утверждение, что ранние аборты лишают женщину возможности родить в будущем, не более чем миф.

А вот чего почти наверняка лишится женщина — так это возможности осознанно и с подготовкой родить запланированных детей тогда, когда она для этого созреет сама. Ранний ребёнок — практически гарантия, что ближайшие 20 лет она будет постоянно превозмогать, вместо того, чтобы строить карьеру или бизнес, получать хорошее образование или несколько, создавать себе финансовую опору.

Как быть потенциальному отцу ребёнка

Его время настаивать было, когда он мог настоять на петтинге вместо проникающего секса, теперь по факту беременности он обладает только правом совещательного голоса, не более. Хорошим тоном в этой ситуации было бы сказать, что он примет и поддержит любое девочкино решение и понесёт за него свою часть ответственности, в том числе финансовую. Если она решает рожать, его дело либо растить этого ребёнка вместе с ней, либо платить алименты, если её выбор — аборт, то его частью ответственности является оказать ей моральную и физическую поддержку (забрать её после процедуры и доставить на такси до дома), оплатить посещение психолога, если потребуется. Если в их городе аборты по ОМС оставляют желать лучшего (например, персонал плохо относится к пациенткам, приходящим на эту процедуру), дело юноши — найти деньги на аборт в хорошей частной клинике.

Если вы родители потенциального отца

Как мне видится, задача родителей мальчика (если речь именно о мальчике, а не о взрослом мужчине — тут встаёт вопрос о нарушении закона) — быть готовыми к любому исходу. Если девочка решает прервать беременность — нужно обеспечить её комфорт, насколько он в этой ситуации вообще возможен, прежде всего — финансовый. Если же она решает оставить ребёнка, то понадобится ваша включённость — как минимум до совершеннолетия размножившихся детей — поддержка деньгами и посильной включённостью в ролях дедушки и бабушки. Чем меньше вы в своё время уделили внимания сексуальному воспитанию подростка, тем выше риск подобного исхода.

Если ситуация ещё не возникла, объясните сыну, что секс — это вовсе не обязательно проникающий секс, и лучше всего вообще воздерживаться от этого вида сексуального взаимодействия до того, как созреет готовность заводить детей.

Объясните, что индекс Перля (неудач при использовании контрацептивов) у презервативов очень высок (15−20% при правильном использовании), и они защищают скорее от заболеваний, чем от беременности (но тем не менее они — ОБЯЗАТЕЛЬНЫ), что метод «прерванного полового акта» вообще не является методом контрацепции, скорее это наиболее вероятный способ зачать. Если вы никоим образом не готовы становиться молодыми бабушкой и дедушкой, расскажите сыну о возможности вазектомии — в отличие от перевязки маточных труб у женщин, этот способ стерилизации у мужчин обратим и не требует достижения определённого возраста и наличия определённого количества детей — его можно просто сделать по собственному желанию, и обратить всё вспять когда захочется завести ребёнка.

Поскольку текущий дискурс насаждает обязательное деторождение для женщин и принуждает женщин считать аборт «убийством», никогда не будет лишним напомнить сыну и его подруге, что аборт в клинике с лицензией — это безопасный и морально приемлемый способ разрешения ситуации подростковой беременности. Но стоит различать напоминание и давление, последнее — совершенно неуместно.

Если вы родители беременной девочки

Виноватить и стыдить девочку, и без того растерянную и напуганную — значит разрушить ваши отношения. Дайте понять, что вы её не осуждаете и вы всецело на её стороне. Помогите ей отделить собственные желания от общественных ожиданий («материнство — женское предназначение», «дал бог зайку — даст и лужайку», «рожать надо молодой» и так далее), в современном мире роль женщины уже не сводится к инкубатору, и детей заводить пора тогда, когда очень этого хочется, а не когда беременность наступила случайно. Расскажите ей о рисках послеродовой депрессии (ею страдает каждая седьмая роженица), о том, насколько затруднены будут учёба и карьера даже с учётом вашей помощи (если вы вообще к ней готовы). Дайте ей прочесть этот текст.

Главное — помните: вы вовсе не обязаны брать на себя ещё и внуков. В нашем обществе также сильна традиция принуждения женщин к репродуктивному труду в качестве бабушки (чего не скажешь о мужчинах, быть дедом — опционально, няньчить внуков для бабушек — «святая обязанность»). Вы вправе не жертвовать собой больше, чем сами это выбрали.

Вы не можете выгнать беременную дочь из дома, потому что до 18-летия вы отвечаете за неё, но поставить её в известность о том, что вы не собираетесь взваливать на себя ещё одного ребёнка — вы в праве.

Отдельно стоит сказать, что если отец ребёнка не является подростком, вы можете заявить на него в полицию, потому что тогда речь идёт от растлении несовершеннолетней. Делать это или нет, разумеется, ваше личное дело, но с точки зрения закона это именно так.

Ошибка выживших за счёт семьи

В различных сетевых сообществах то и дело возникают обсуждения подростковой беременности, и в таких обсуждениях можно увидеть немало отстаивающих ранее материнство женщин, которые сами родили в 15−17 лет и считающих, что они всё сделали правильно, их это не отбросило назад на долгие годы и так далее. Из своего личного опыта они делают вывод, что раннее материнство — это благо. Здесь действует когнитивное искажение «»: единичный опыт экстраполируется на все подобные случаи. Как правило, если внимательно рассмотреть ситуации этих женщин, то окажется, что их семьи живо включились в помощь молодой матери, у них была «» (от африканской пословицы «чтобы вырастить одного ребёнка, нужна целая деревня») и успешность их выживания обусловлена этой поддержкой. Такая поддержка будет далеко не у всех, скорее её можно назвать исключением. Большинство семей устроено патриархально, для них ситуация будет выглядеть как «пигалица принесла в подоле», и хорошо, если не придётся искать приют для мам с детьми.

Маргарита Симоньян написала у себя в соцсетях по поводу семнадцатилетних россиянок, родивших уже пятого ребёнка, что её сёстры добровольно вышли замуж в 16 лет, и «разумеется, никто не принуждал их к замужеству», в общем, глава информагенства «Russis Today» высказалась в поддержку раннего материнства, отметив, что для Кавказа это естественно. Я считаю верхом лицемерия, когда полностью состоявшаяся в карьере женщина одобряет детские браки и роды в возрасте, в котором ещё невозможно принять осознанное решение на этот счёт.

Репродуктивное давление общества

Я родила в 22 года, казалось бы, уже не ребёнок, но у меня было полное ощущение, что я сама ещё не выросла, а мне теперь приходится быть за старшую. Ситуация, когда хочется закричать «Мама!», но вдруг понимаешь, что мама — это теперь ты.

Я очень люблю старшего сына и очень рада, что он у меня есть. Но стоит признать, что я заплатила за его существование очень большую цену.

Я помню, что на фоне ошеломительной любви к крохотному существу я чувствовала ещё одно чувство — будто меня обманули. Тогда я не понимала, откуда оно у меня берётся и что значит, зато я понимаю сейчас, 16 лет спустя.

В чём обманули?

Никто, во‑первых, не сказал, что будет ТАК сложно. Опять же, сейчас я понимаю, что первый ребёнок был «подарочным» — спал всю ночь, особо не капризничал, обладал сносным характером, почти не болел. Даже ветрянка у него случилась вот недавно, в 16, а в его детстве я не знала, что такое «детские болезни», а редкие ОРВИ очень быстро проходили (спасибо ГВ до самоотлучения), в общем, мне с ним очень повезло.

Второй ребёнок, появившийся уже в 35, полностью изменил мои представлении о том, что такое родительство, потому что младший ребёнок задал нам с мужем такую трёпку, что самому дьяволу не показалось бы мало. У него подозрение на СДВГ, и он даже стойкого оловянного солдатика заставил бы молить о пощаде. Если бы такой ребёнок попался мне тогда, я бы с вероятностью 99% сошла бы с ума, потому что помощи у меня в первый год не было почти никакой.

Сейчас, так сказать, с высоты прожитых лет я могу сказать, что ранние дети — это очень и очень сложно, даже если они идеальны подобно ангелам небесным.

А если ребёнок нейронетипичен, нездоров или с убийственным характером — я вообще не представляю, как не потечь крышей, воспитывая его без посторонней помощи (в большинстве случаев — помощи матерей и бабушек новоиспечённых родителей). И это ситуации, когда неинформированный выбор одних людей (считай, детей) ложится камнем на плечи людей, которые вообще не подписывались на такую нагрузку.

Во-вторых, обманули в том, что рожать — это единственная опция. В то время я была уверена, что аборт — это страх, ужас, боль, горе на всю жизнь и детоубийство. Сейчас я так уже не думаю, потому что стало куда лучше с критическим мышлением и склонностью к доказательной медицине. Екатерина Попова в своей развеивает все пролайферские мифы, если коротко: плод сроков, когда аборт разрешён не только по состоянию здоровья и социальным показаниям, вовсе не выглядит как ребёнок с пролайферской агитки, он выглядит как сгусток клеток примерно 4 миллиметра в диаметре. И чем меньше срок, тем меньше вероятность разглядеть эмбрион без помощи микроскопа. И ни о каком «разрывании ребёнка на части» во время аборта до 12 недель речи и близко не идёт. Никакой боли плод не испытывает, так как у него ещё не созрела нервная система — этим абсолютно клеткам всё равно, пока что это биоматериал — без чувств, мыслей и чего бы то ни было, что определяло бы его не только как человека, но и как живое существо в принципе. Да, у этих клеток есть потенциал развиться в человека, но только при наличии доброй воли донора, который даст им всё необходимое для развития — буквально — свою кровь и плоть. Если в планы донора не входит вынашивать внутри себя организм, а потом растить его до 18 лет или выплачивать ему алименты в случае отказа от него в роддоме, то потенциал развития остаётся всего лишь потенциалом.

Так кто же обманул меня тогда? Ведь никто конкретный не склонял меня в этот момент к материнству, я сама приняла такое решение. Ну, мне так казалось.

Да, не было ни одного конкретного человека, который погрозил бы мне пальцем и велел во что бы то ни стало родить, но было целое общество, настроенное очень пролайферски и тогда, и сейчас.

Только сейчас разговор о материнстве начал меняться с восхищения ароматными макушками и розовыми пяточками (которые, прекрасны, спору нет, во всяком случае для меня лично) на трезвое представление о большом риске постродовой депрессии, осложнениях для здоровья матери (опущение тазового дна, пролапс, диастаз, проблемы с позвоночником и так далее) и всех тяготах родительства (со всеми возрастными кризисами, скачками роста и так далее). Попыток поговорить с будущими родителями о тяжёлой стороне материнства уже довольно много, но всё ещё недостаточно, каждый разговор о депрессии сопровождается хором голосов, вещающих о «бабках, рожавших в поле», «просто лени» и «просто нелюбви к детям». Не знаю, сколько времени уйдёт на то, чтобы всех улеглось в голове несколько нехитрых мыслей: можно одновременно любить детей и уставать от них; можно обожать своего ребёнка и жалеть, что он появился слишком рано — в неподходящее время; можно быть самым неленивым человеком в мире и заболеть депрессией.

Общество, меня обмануло общество. Будет зайка — будет и лужайка (нет, не факт); рожать надо пока молодая (рожать надо, когда есть образование, профессия и финансовая подушка, а также трезвое представление о том, через что тебе придётся пройти, а самое главное — когда ты очень этого хочешь); государство тебе поможет (нет, не поможет, если речь о России — его помощь будет ничтожной по сравнению с тратами на ребёнка и упущенной выгодой); с рождением ребёнка жизнь не заканчивается (не заканчивается, конечно, но становится очень сложной и фактически ставится на паузу до его совершеннолетия, а то и дольше — свои интересы теперь никогда не будут на первом месте, и вообще не факт, что до них дойдёт очередь).

Демонизация абортов

В России на данный момент слышнее всего голос «пролайфа». Он говорит, что рожать нужно в случае любой беременности, неважно в каком возрасте и при каких условиях она наступила. Я не буду рассматривать религиозные аргументы, потому что для верующих людей рациональные доводы не будут весомее того, что велит им их вера. Среди других же есть, например, такие:

• Ребёнку больно во время аборта (правда: в сроки, разрешённые для прерывания беременности, болеть ещё нечему — нервная система не сформирована, а полностью созревает она вообще после родов)
• Женщине, сделавшей аборт, обеспечена психологическая травма (правда: согласно исследованиям психологического состояния женщин после абортов, большинство из них не испытывает ничего, кроме облегчения, а остальные чувствовали бы себя лучше, если бы общество не навязывало им чувства вины)
• Аборт негативно влияет на последующую фертильность (правда: легальный аборт намного безопаснее беременности и родов, в большинстве случаев легальный аборт никак не влияет на репродуктивную функцию в будущем)

Почему такое случается?

На первом месте среди причин, конечно же, отсутствие массового секспросвета, дефицит информации о средствах предохранения и дороговизна оных. Когда уроки сексуального просвещения появятся в школах — предположить сложно, но скоро выйдет книга Татьяны Никоновой «Секспросвет для подростков» (в данный момент книга на стадии редактуры) и её электронная версия будет распространяться бесплатно.

Какие ещё могут быть причины у ранних беременностей? Дефицит любви, прикосновений, чувства собственной важности у детей — они начинают добирать его через секс. Я очень рекомендую прочесть книгу Гордона Ньюфелда «». Отношения, основанные на надежной привязанности — лучшая профилактика подростковых беременностей (ну, сразу после секс-просвета).

Очень надеюсь, что интерес к этому тексту у вас профилактический, желаю вам вообще не оказываться в такой ситуации.